У отцов России отсутствует фактический доступ к воспитанию детей из-за:
1. В своем большинстве судьи применяют в судебных актах формулировку «встречи с отцом проходят по желанию ребенка», что противоречит действующему законодательству и создает условия спекуляции и манипуляции над ребенком:
1.2. В законодательстве «Семейный кодекс» и соответствующего постановления пленума ВС прописано, что желание ребенка не должно противоречить интересам ребенка, а неотъемлемым интересом ребенка является воспитание, в том числе вторым родителем, зачастую отцом ребенка. Сомнительно, что такая же формулировка будет учитываться, если ребенок не желает ходить в школу и т.д. Тем самым воспитание вторым опекуном не приравнивается к интересам ребенка.
1.3. Данная формулировка подстрекает к состязательству между родителями путем завлекания ребенка, в конечном итоге второй опекун теряет авторитет воспитателя, а ребенок встречу может прервать или не начать из-за желания поиграть в телефонные или компьютерные игры и т.д.
1.4. Нежелание ребёнка встречаться с отцом возможно сформировать обманным путем, в том числе демонизировав второго опекуна в глазах ребенка.
1.5. Желания ребенка учитываются в одностороннем порядке, т.е. когда ребенок хочет видеться с отцом вне графика, это не несет никакой юридической силы и фактических встреч.
1.6. При мировых соглашениях на график встреч с отцом в судебном порядке нередко судья выступает инициатором, арбитром и медиатором таких соглашений, спекулятивно и навязчиво вписывает формулировку «встречи по графику проходят по желанию ребенка». Вышеперечисленным доводам судьи не внимают.
2. На практике сложившаяся бюрократическая система контроля за исполнением судебных актов по графику общения с ребенком создает возможность главному опекуну безнаказанно периодически нарушать график общения.
2.1. Алгоритм действий со стороны пристава на практике включает: мать препятствовала свиданию; отец подает приставам исполнительный лист, который рассматривается согласно регламенту продолжительное время; пристав по исполнительному листу извещает мать и отца ребенка о встрече, при этом пристав не является на встречу, пристав является на встречу, если главный опекун препятствовал повторно после извещения о встрече; при следующих встречах, если главный опекун не препятствует встречам, пристав прекращает делопроизводство по исполнительному листу о порядке встреч с отцом, что создает возможность главному опекуну повторно безнаказанно препятствовать общению с ребенком.
2.2. Если формулировка «встречи с отцом проходят по желанию ребенка» не вписана в судебном акте, приставы формально не считают нежелание ребенка в любой форме общения с отцом препятствием со стороны главного опекуна, что не соответствует действительности, так как график встреч с ребенком предусматривает передачу от одного опекуна другому; несовершеннолетний ребенок в юридической плоскости самостоятельно передаться не может; отсутствие передачи ребенка есть факт препятствия общению с ребенком.
3. На практике полиция уклоняется от привлечения к ответственности нарушителя за препятствие общению с ребенком, данные процедуры возложены на приставов по вышеперечисленным алгоритмам, при этом за данное нарушение предусмотрена статья «нарушение родителями обязанностей по воспитанию и содержанию несовершеннолетних».
Практический результат
Фактический доступ к воспитанию детей второму опекуну, тем самым более полноценное воспитание детей обеими родителями.